Остров на краю света - Страница 62

К концу недели меня одолело любопытство насчет «Иммортелей». Я отправилась туда под благовидным предлогом — заказать художественные принадлежности с материка, — но на самом деле я шла, чтобы проверить правдивость слухов, уже принявших катастрофические размеры, насчет ущерба, причиненного отелю.

Слухи, конечно, были преувеличены. Но все равно «Иммортели» заметно пострадали со времени моего последнего визита. Сама гостиница выглядела все так же, если не считать лесов с одного бока, но слой песка истончился еще сильнее, резко обрываясь к каменистому берегу.

Я понимала, как это случилось. Видела цепочку событий, которая привела к этому моменту, наши труды в Ле Салане, сочетание инертности и самонадеянности, не позволившее уссинцам увидеть истину, хоть она и была у них перед глазами. Наше коварство было таким масштабным — и таким дерзким, — что его невозможно было предугадать. Даже Бриман, несмотря на его попытки что-то разведать, не увидел ничего у себя под носом.

Разрушение уже началось — оно будет быстрым и необратимым. Волны, бьющиеся о стену, утащат весь оставшийся песок далеко от берега, в подводные течения, обнажая валуны и булыжники, и в конце концов останется только плавный откос древней дамбы. Несколько лет — и все будет кончено. Может, и двух лет хватит, если ветер поможет.

Я огляделась в поисках Жожо, Бримана или еще какого-нибудь носителя новостей. Улица Иммортелей была почти пуста. Пара туристов покупала мороженое с лотка у скучающей, жующей жвачку девицы под выцветшим зонтиком фирмы «Шоки».

Подойдя поближе к волнолому, я заметила на оскудевшем пляже группу отдыхающих — ранние пташки, судя по всему, — семья, с младенцем и собакой, — они, дрожа, сбились в кучку под хлопающим на ветру зонтиком. Апрель на островах — месяц своенравный, и сегодня дул пронизывающий ветер, отнимая тепло у воздуха. Маленькая девочка — лет восьми, сплошные кудряшки и фиалковые глаза — карабкалась на камни в дальнем конце пляжа. Увидев меня, она помахала рукой и крикнула:

— Вы тут отдыхаете?

Я покачала головой.

— Нет, я тут живу.

— А, тогда вы где-нибудь в другом месте отдыхали? Наверно, вы ездите в отпуск в город, когда мы приезжаем сюда? Вы купаетесь в море по выходным, а на праздник ходите в piscine?

— Летиция! — одернул ее отец, которому пришлось вывернуть шею, чтобы увидеть происходящее. — Не приставай к тете с вопросами.

Летиция оценивающе посмотрела на меня. Я ей подмигнула. Этого было достаточно; она тут же взлетела по тропинке на эспланаду и бесстрашно уселась рядом со мной на стене волнолома, подобрав под себя одну ногу.

— А у вас возле дома есть пляж? Больше, чем этот? И вы можете ходить на пляж, когда захотите? И построить замок из песка на Рождество?

— Да, если захочется, — улыбнулась я.

— Дзенско!

Я узнала, что маму девочки зовут Габи. Отца — Филипп. Пса — Петроль. Его вечно тошнит, если плыть с ним на корабле. Еще у Летиции был старший брат Тим, который учился в университете в Ренне. И еще один брат, Стефан, но он еще маленький. Она скривила рот в неодобрительную гримаску.

— Он никогда ничего не делает. Иногда спит. Такой ску-у-учный. Я буду каждый день ходить на пляж, — воскликнула она, просветлев. — Буду копать, пока не найду глину. Чтобы делать из нее всякие штуки. Мы так делали в прошлом году в Ницце. Это было дзенско. Супердзенско.

— Летиция! — донесся голос откуда-то с пляжа. — Летиция, что я сказала?

Летиция картинно вздохнула.

— Пфе. Мама не любит, когда я лазаю так далеко. Я лучше пойду обратно.

Она соскользнула вниз, беспечно игнорируя завалы битого стекла, нанесенные морем к подножию волнолома.

— Пока!

Через несколько секунд она уже была у края воды и кидалась водорослями в чаек.

Я помахала в ответ и принялась дальше разглядывать эспланаду. С тех пор как я тут побывала в последний раз, на улице Иммортелей вновь открылось несколько магазинов, но кандидатов в покупатели, кажется, не было совсем, если не считать Летиции с семьей. На скамье с видом на море сидели в своих старинных суровых одеяниях сестра Тереза и сестра Экстаза. Через дорогу был небрежно припаркован мотоцикл Жоэля Лакруа, но владелец отсутствовал. Я помахала рукой монахиням, подошла и села рядом.

— О, да это опять малютка Мадо, — сказала одна из монахинь — сегодня обе были в белых чепцах, и я обнаружила, что почти не способна отличить одну от другой. — Сегодня не рисуешь?

Я покачала головой.

— Слишком ветрено.

— Дурной ветер для «Иммортелей», э, — сказала сестра Тереза, болтая ногами.

— Но не такой уж дурной для Ле Салана, — добавила сестра Экстаза. — Мы слыхали…

— …всякое разное. Ты не представляешь…

— …какие вещи до нас доходят.

— Они думают, мы вроде этих бедненьких старичков, что живут в отеле, выжили из ума и не соображаем, что происходит. Конечно, soeur, мы старей холмов, то есть…

— …если б тут были холмы, но тут нет холмов, только дюны…

— …хотя песку стало поменьше, ma soeur, да-да, намного меньше.

Воцарилось молчание, и две монахини уставились на меня, как птички, из-под полей белых чепцов.

— Я слыхала, Бриману пришлось отказать кое-кому из тех, кто зарезервировал у него номера, — осторожно сказала я. — Это правда?

Сестры синхронно кивнули.

— Не всем. Но некоторым.

— Да, кое-кому. Он был очень-очень сердит. Гостиницу залило, верно, ma soeur? Сразу же после…

— …весенних приливов. Затопило погреба и просочилось на фасад. Архитектор говорит, что в стенах сырость, из-за…